Труженик тыла Земфира Полищук рассказала о пережитом в годы войны.
Непосредственных участников Великой Отечественной войны остается всё меньше. Почти не осталось людей, которые на себе прочувствовали её боль, тяготы и лишения, которые не понаслышке знают, как ужасен лик войны. Тем ценнее сегодня воспоминания очевидцев. Земфире Полищук в июне 41 года было всего 15 лет. Ей, как и тысячам подростков, пришлось стремительно повзрослеть. Освоить профессию и день за днём упорно трудиться, приближая долгожданный час победы. Медсестра эвакуационного госпиталя врачевала искалеченные тела и раненые души.
В жизни Земфиры Ивановны было много тяжелых моментов. Однако они нисколько не подточили ее веру в лучшее. Несмотря на свои почти девяносто лет, она с радостью встречает гостей и только шутит: — «Походка уже не легка, как в юности». Когда началась Великая Отечественная ей было всего пятнадцать. Тогда она едва понимала, что такое война и, с чем предстоит столкнуться, но, как истинная комсомолка, очень хотела быть полезной. Ее сообразительность и ловкость пригодились на заводе. Юная Земфира быстро постигла премудрости серьезного производства. За станком стояла как взрослая — по 12 часов. А ела в основном хлеб, и лишь изредка с зарплаты покупала молоко.
Земфира Полищук — ветеран Великой Отечественной войны, ветеран труда
Карточка продуктовая — написано: хлеб, жиры, углеводы. А мы ничего кроме хлеба не получали. Все на фронт надо было.
К работе за станком она относилась ответственно, и все-таки хотелось если не на передовую, то ближе к ней. После смены девушка бежала на курсы медсестер. Спасать жизни — это была мечта, и она оказалась ее призванием.
Этого обгоревшего танкиста Земфира Ивановна запомнила на всю жизнь. Почти все его тело было единой раной. Он чудом остался жив и был отправлен в госпиталь Пензы, куда девушка в середине войны пришла медсестрой.
Земфира Полищук — ветеран Великой Отечественной войны, ветеран труда
Когда сняли ботинки, до щиколотки ноги были не обгоревшие. А одежда была клочками, он весь был обгоревший.
Земфира Ивановна бережно обрабатывала ожоги, выходила этого танкиста и многих других раненых. Она прикладывала не только труд и терпение, всегда старалась найти слова поддержки. Изувеченные в боях люди становились инвалидами, и молодые сестрички помогали приспособиться к новой жизни и заставляли верить, что боль — это необходимая цена будущей Победы. Однако ее женское сердце всегда плакало, если рядом страдали дети. Работницы госпиталя несли домой скромные пайки. Недоедая, они спасали самое дорогое.
Земфира Полищук — ветеран Великой Отечественной войны, ветеран труда
Женщины, у них же дети были. И этот обед они детям берут. Мне так жалко детей.
В мае 45 она со всей страной верила, что выстраданная победа теперь на века. Однако через 50 лет Земфира Ивановна снова услышала грохот выстрелов, и вновь увидела смерть и слезы. Больше 30 лет она прожила в Чеченской Республике, работала в грозненской инфекционной больнице. В конце девяностых, когда началась чеченская кампания, сутками сидела в подвале. А едва снаряды перестали рваться, пробралась к родному дому. Но небольшой костер, на который она поставила чайник, едва не стоил ей жизни. Хлопочущую во дворе женщину приметил снайпер и открыл огонь.
Земфира Полищук — ветеран Великой Отечественной войны, ветеран труда
И смотрю пули пробиваются, выбоинки в стене. И я тогда забросала костер, упала на живот и поползла.
Несмотря на преклонные годы, Земфира Ивановна старается выйти на парад Победы. Пока вся страна в едином порыве благодарит тех, кто ценой жизни и своим трудом подарил нам этот праздник, — есть шанс сохранить наш хрупкий и такой прекрасный мир.
